УПрощаниеФ
Ю. Дрижинина
Тихо плакали флейты,
Рыдали валторны,
Дирежеру, что смертью зовется,
Покорны...
И хотелось вдове,
Чтоб они замолчали, -
Тот кого провожали,
Не сдался б печали.
(Он войну начинал
в сорок первом, Комбатом,
Он Комдивом закончил её
в сорок пятом.)
Он бы крикнул, коль мог:
УВыше головы черти,
Музыканты, не надо подыгрывать
смерти.
Для чего мне расподни мрачные
ваши,
Вы играйте солдаты походные
марши.

Тихо плакали флейты,
Рыдали валторны,
Подошла очень бледная женщина в чёрном,
Всё дрожали, дрожали, припухшие губы,
Всё рыдали, рыдали военные трубы.

И вдова на неё долгим взглядом взглянула,
Да конечно же, эти высокие скулы,
Ах, Комдив, как хронил, он поблекшее фото,
Тонкошеей девчонки, связистки из роты.

Освещал её отблеск недавнего боя,
Или может быть свет, что зовётся любовью,
Погасить этот свет не сумела усталость,
Фотография только она и осталась.

Та что дни отступленья делила с Комбатом,
От Комдива в победном ушла сорок пятом,
Потому что сказало ей умное сердце,
Никуда он не сможет от прошлого деться.

О жене затоскует, о маленьком сыне,
С той поры не видала Комдива до ныне.
И встречала восходы, провожала закаты.
Все одна, да одна, в том война виновата.

Часто снились Комдиву припухшие губы,
Снилась шейка натертая воротом грубым,
И улыбка, и скулы высокие эти.
Нет без горечи счастья на свете.

А жена никогда ни о чем не спросила,
Потому что таилась в ней умная сила,
Потому что была добротою богата,
Потому что во всем лишь война виновата.

Тихо замерли флейты,
Застыли валторны,
И стояли потупясь,
Две женщины в черном.